Авантюрист: Новичок-одиночка  - Константин Храбрых

Сказать нечего, не в бровь, а в глаз!

– Спасибо.

Лицо кирпичом и спокойной походкой в сторону сундука с гремлином.

В спину мне послышалось презрительное фырканье.

Уплатив три связки монет и еще связку в качестве ежегодного налога, я получил чистую серебряную карточку сантиметров семь в диаметре и толщиной в три миллиметра, отшлифованную, словно зеркало, с обеих сторон.

Когда я вернулся, девушка-кошка уже была за соседней стойкой и, лениво помахивая кончиком черного лощеного хвоста, кокетничала с авантюристом в кожаном доспехе с серебряной вышивкой по швам.

– У вас красивое имя, Эрнет.

– Спасибо. У меня возник вопрос относительно вашей фамилии.

– Простите?

– Морган. Герберт Морган вам не приходится родней?

– Так зовут моего отца, а что, вы его знаете?

Девушка покачала головой.

– Не берите в голову, возможно, просто однофамильцы. Имя тоже весьма распространено по континенту.

Я согласно кивнул, все еще не понимая, куда клонит девушка-лиса.

Принесли небольшую деревянную коробку.

– Здесь браслет для трех стигм, стихийный амулет начальной ступени с ячейкой для стигмы и ваши жетоны. Жетоны обязательно носить на себе постоянно, когда находишься в подземном лабиринте. Это делается для того, чтобы другие авантюристы смогли потом подтвердить вашу гибель в случае невозвращения из лабиринта.

– А что это?

Я указал на серебряную пластинку.

– Приложите сюда.

Я положил на серый металлический прямоугольник зеркально отполированную пластинку, которая тут же засветилась светло-зеленоватыми линиями. Несколько секунд свечения, и на пластинке выгравированы имя, фамилия и первичные данные со статусом начинающего авантюриста – новичок. Звучит не ахти, но на нем я задерживаться не собираюсь.

– Что-то еще? – спросила Эрнет, когда я, надев жетоны, убрал пластинку в нагрудный карман.

В сумке лежал странный серый браслет с вкраплением непонятных шестигранников черного цвета, напоминающих аметист. Браслет сильно изменился с тех пор, как я прошел через портал. Странно.

Достав его, я спросил:

– Извините, а куда обратиться, чтобы опознать эту вещь?

Брови девушки поползли вверх.

– Положите сюда, – девушка указала пальчиком с лакированным дорогим красным лаком ногтем на серый гравированный прямоугольник на стойке.

Когда я положил браслет, прямоугольник с браслетом словно окутало туманной дымкой, а Эрнет, достав золотую пластинку, положила в небольшое углубление и всмотрелась в проявившиеся на гладкой поверхности строчки.

– Стигматический браслет драконьего ранга… – от удивления голос девушки стал на полтона ниже. – Двадцать одна стигма, ранг черный, опознание не проходит!

Девушка удивленно посмотрела на меня и вернула браслет.

– Кроме того, что браслет именной, больше особо ничего пояснить не смогу. С артефактами драконьего ранга я никогда не встречалась, но могу дать совет.

По спине пробежал холодок.

– Внимательно выслушаю.

– Арендуйте на год ячейку хранения в гильдии, а после сдайте на хранение в гномий банк, иначе вас просто прирежут за такой браслет. Вы пока новичок, а грань таит опасности на каждом углу, и считать друг друга соратниками и друзьями пока не стоит. Большую часть суммы, что вы получили за кристалл, советую сложить туда же.

Сглотнув, я кивнул.

– Спасибо.

Девушка взяла в руки бронзовый колокольчик.

– Вас проводят, всего наилучшего.

Очнулся я, лежа на старом, замызганном матрасе в темном холодном помещении, где пахло немытым телом, плесенью и костром. В голове будто фейерверк взорвался при первом же движении.

Я с трудом подавил вырывающийся стон.

– О, очухался, шкет? – проскрипел чей-то голос неподалеку.

Я, с трудом согнувшись, при этом обеими руками держась за голову, наконец-то смог сфокусировать взгляд, после чего посмотрел в сторону голоса. В углу возле треноги с углями сидел бородатый гном в кожаном сюртуке с множеством карманов. Под правым глазом у него «сиял» знатный «фонарь». Видимо, тот, кто его ему подарил, обладал кулаками размером и крепостью с каменную кувалду.

– Какими судьбами в комнате временного содержания, шкет? Устроил драку?

– Не помню… последнее, что помню, как выходил из «Безрогого единорога».

Я ощупал себя. Из одежды на мне были только старые застиранные до потери цвета семейные трусы, на которые грабители явно не позарились. Все остальное пропало.

– Я был без вещей?

– Вещей? Кроме твоих грязных трусов тебя притащили словно новорожденного! Грабанули?

Вот твари!

Горечь сожаления и утраты.

Особенно жалко отцовский охотничий нож и мои ремесленные инструменты!

– Походу, шкет, тебя ободрали как липку?

– Есть такое, мастер гном. Вопрос можно?

– Валяй, все равно нас тут до утра продержат. После чего впаяют по штрафу за нарушение общественного порядка. Кстати, шкет, ты случаем никаких баек не знаешь? А то говорят, вы, внешники, только и знаете, что байки травить!

Интересные истории знает каждый мальчишка…

В общем, понемногу мы с гномом разговорились.

До утра нас держать не стали. Мне дали какую-то выцветшую робу мышиного цвета и что-то вроде плаща с дюжиной заплат, чтоб не щеголял по улицам голышом, после чего взашей прогнали, влепив свыше десяти часов общественных работ. Гному досталось куда больше часов работы.

– Что встал, пошли ко мне, там переночуешь. Эх, сколько вас, салаг, дохнет в гранях, ты бы знал! Понаслушаетесь баек о светлом будущем и великих покорителях подземного лабиринта и все туда же! На корм подземным тварям!

Через полчаса пешего хода по улице Кузнечного Ремесла мы свернули в неприметную подворотню к старой, видавшей лучшее время кузнице с местами битой черепичной крышей и номером семьдесят шестым на бронзовой табличке над входом.

Попав домой, владелец кузни тут же засуетился, оставив меня стоять у входа.

Гном быстро набрал в чайник воды из бочки, в течение пары минут затопил кузнечную печь и стал раздувать мехи. Кузница на глазах оживала, приобретая живой и рабочий вид. Очень скоро под плащом стало немного жарко.

Через полчаса мы с гномом сидели за низким деревянным столом и пили отвар из каких-то листьев, сдобренный медом и засахаренными ягодами.

Пока на огне шкварчал котелок с кашей, я поведал гному историю своей жизни.